Как тренировался Василий Алексеев

- Будучи спортсменом как вы планировали нагрузку?


- У меня не было конкретного тренировочного плана. У меня был перечень упражнений, и я выбирал из него, что хочу делать. Если у меня сегодня летит штанга, я столько «напашусь» в этом упражнении, пока меня не затошнит. Потом неделю отхожу и делаю что-то другое. Потом, когда отойду, это сразу дает при рост. Если себя не перегружать или не рисковать, как можно пробить организм? Простой пример. Иван Иванович Шмидт проработал 40 с лишним лет грузчиком - таскал один и тот же мешок с мукой 70 кг. За 40 лет он здоровее стал? Он в молодости был сильный и в 60 лет остался таким же, потому что один и тот же вес таскал. Заработал себе горб и фигуру, положенную пенсионеру, но сильнее не стал, потому что он не тренировался, а работал.
Такие же штангисты мне попадались. Дошел до своего рекорда в жиме, вырвал рекорд в рывке, толкнул лучший результат, помылся, собрался и ушел. И так на моих глазах он тренировался 10 лет. На одних и тех же килограммах. Это пример, как делать не надо. То же самое де лают сейчас как в сборной России, так и на местах. Методика одна.
«Пахать» надо! Вот Паша Кузнецов говорит, что молодежь сейчас не тянет... Как можно пахать после большого веса?.. Я не соображаю. У меня личные рекорды были 170+220. Я не мог поднимать больше по простой причине: я все время был под нагрузкой. Я мог бы упереться и поднять больше, но был риск получить травму. А 170 и 220 я мог поднять в любое время. Поднял и знаю, на что готов. На фоне большого объема.
Сейчас что? На «свежачке» дошли в рывке до предела, по приседали и свеженькие ушли. Так результат не растет. Нет базы. За рубежом сейчас индивидуально готовятся по другой методике: едят ведрами и пашут. У нас едят те же самые ведра, но не пашут. Базы нет. Когда нет базы, ферма шатается. Будучи капитаном сборной, я видел школу тренеров. Ни один тренер не знал, что поднимет спортсмен. Отталкивались от того результата, что спортсмен поднимал на сборах. Приведу простой пример. Зайцев толкал на тренировках 235 кг. Чтобы на Филиппинах стать чемпионом мира, ему надо было толкнуть 207,5 кг. Он их даже на грудь не взял... Спрашивается: зачем толкать на тренировках 235? Толкай эти 207,5 с утра до ночи, чтобы они тебе оскомину набили!
Тренировки на больших весах - это выматывание нервов.


- Казалось бы, все понятно..


- Тренеры спят спокойно, когда видят, что спортсмен много поднимает на тренировках. Вот где вся загадка и загвоздка. Тренер одобряет эту методику.
Я долдонить об этом начал только в последнее время. Когда стал главным, я молчком свою методику вменил, не дай бог меня ослушаться. Потом все верну лось на круги своя. Тренеры хотят спокойно спать. А с моей методикой спокойно не поспишь. Тренер лежит и думает: что же спортсмен поднимет, если на тренировках не поднимал больших весов? А то, что базу «напахал», это должно потом отыграться. Я один буду бороться против миллиона тренеров, которые выступят против меня. Потому что я проверил эту методику на себе. Такие качества, как скорость, быстрота, нарабатываются. С какой скоростью спортсмен приседает, с такой он снимает штангу с помоста.
Уверен, никто не бросал штангу за голову. Я выходил тренироваться на природу и кидал 140 кг за голову рывковым хватом всю тренировку.. Штанга залезет в грязь - грифа не видать... Я ее опять и опять прицепляю и кидаю... Кто из современных штангистов тренировался на улице? Я тренировался в Подольске на открытом воздухе в снег и дождь.
Вспомнишь, как мы раньше поднимали штангу - дрожь берет. На базе в Подольске, в комнате, где сейчас душевая, готовилась вся сборная Советского Союза. Сейчас там два громаднейших зала, три громаднейших комнаты.
Как-то приехал на базу один высоко поставленный начальник. Я попросил поставить помост на стадионе. Март. Голо лед и мокрый снег. Я 160 кг рву на мокром помосте. Он:
- Что, Алексеев сдурел? И подходит ко мне.
А я ему:
- 20 человек поднимают на трех помостах и 20 тренеров рядом: в таких условиях тренируется сборная СССР...
Как закрутили! За год два новых здания построили. Удивляюсь, почему до сих пор барельефа основному строителю залов там нет...
Тренироваться можно везде, где есть помост. Я и дома тренировался и зимой и летом, не заходя в зал. В Рязани загружал штангу в машину и выезжал в лес. Мясо, мангал, дрова, шашлыки и «литру-ха». «Отпахал» и получил результат: то ли тренировался, то ли отдыхал. А к Спартакиаде народов СССР готовился на речке. Поднял - и нырь в воду. Плаваю минут десять. Вышел, опять поднял. Семь мировых рекордов ведь не просто так дались... Я не знал: или я плавал, или тренировался. Но тоннаж-то тот... Кто сейчас так тренируется? Кто что-нибудь приду мал? Зал, и одно и то же... Искать надо. Чтобы ребятам было интересно.


- Можно и ночью тренироваться?

- А как я готовился к Монреалю? Не было дня, чтобы не было дождя. Или мелкий затянет надолго, или крупный. Я между ними выбирал время, чтобы по тренироваться. Помост тряпкой вытирали. В 4 утра, в 11 ночи, рано утром, когда
проснешься. И шел в баню. Какие чудеса я в Монреале творил!
Идет штанга в упражнении, «напашись». Не идет, делай что идет. Сегодня накачал одну мышцу, она потом передаст силу другой мышце. Если ты качаешь одну ногу в «ножницах», и другая нога становится сильнее. Это закон. Когда Вахонин 140 кг толкал, он 200 кг в «ножницы» приседал. Сегодня никто в «ножницы» не приседает. Для толчка с груди -это первое упражнение. Я смотрю: с груди никто не толкает. Все каракаты. На грудь хватают, встают с мертвяка, не используя силу отдачи, инерцию. Нет подрыва, не работает бицепс. Спортсмен должен себя под штангу затаскивать, а он использует только силу земного тяготения. Я все мировые рекорды брал в полу стойку. Чем легче возьмешь, тем легче толкнешь! Семинары, семинары и семинары!


- Кто должен проводить семинары?

- Это работа Федерации. Надо брать в пример спортсмена, который поднимает, и показывать. И его тренера. Как добились результата?
Я считаю это нескромным, но поде лился бы я. Потому что я знаю дюже много: сам тренировался, всю жизнь с кого-то копировал, все, что мне нравилось, анализировал и пропускал через себя. И много напридумывал такого, что об этом даже никто не знает. Я поднимал не только ногами и спиной. Все мышцы, которые есть, использовал. По физическим данным я ни с кем не соревновался, так как уступал многим тяжеловесам. У меня рекорд в приседании - 300 кг. В тяге - 280. Ребята весом 110 кг приседали по 350. Я знал ребят, которые приседали по 300 и 170 не вставали в классике. Зачем их приседать? Я все время говорю «я», но я имею на это право, так как тренировался по своей методике, которую разработал и выносил. Конечно, еще много неизученного. Еще много можно искать и на ходить, но моих знаний, думаю, достаточно, чтобы вывести сборную на лидирующие позиции. Из этого контингента можно лепить и лепить. Для этого нужно сверху научить и заставить работать тренеров. Пусть хотя бы попробуют. Не получается по-своему, будь добр, поднимай так. Никто же слова не сказал против, когда я три года жестко, ненавязчиво заставил всех тренироваться.
На первых порах ребята приезжали на сбор «разобранными».
- Ребята, - говорил я, - когда вы были дома, не на сборах, стипендию получали?
- Получали.
- Значит, договоримся так: кто приедет «разобранным», до свидания. Я не буду требовать с вас рекордов на первой тренировке, вы мне покажете интенсивность и выносливость. Если этого я не увижу, я с вами прощаюсь. Мне было очень легко и просто с ними работать, потому что они приезжали уже готовы ми. Они, уважали меня и побаивались, зная, что я требую. Если три месяца окно, последний месяц будь добр поднимать, чтобы приехать на сбор готовым. У тебя штанга есть? Тебе не нужен мраморный дворец, - поднимай на асфальте. Я поднимал на отмостке у Дворца спорта. Льет дождь, а я поднимаю. Меня никто не заставлял. Не было надо мной ни надсмотрщика, ни тренера. Я выходил и поднимал в свое удовольствие.


- Можно ли ваши методические рекомендации где то найти?

- Старшее поколение помнит, что я занимался при закрытых дверях. Кому-то может показаться, что я не любил народ. Но я любил тренироваться на чистом воз духе. Я открывал окна и закрывал дверь, чтобы не было сквозняка. По 8-12 рубах за тренировку менял, из меня выходило по четыре килограмма пота. У меня не мало всяких секретов, и я их скрывал. В Союзе бы это не прижилось, а за бугром ребята ухватили бы. Скажу откровенно: раньше не хотелось делиться секретами, а сейчас уже не надо.


- А как же быть молодым тренерам?

- У меня есть желание помочь. Для этого надо собраться и задавать мне вопросы. Где что, я вспомню. Потому что после 1980 года я был отлучен от штанги и после 1992 года нигде не показывался.
Надо работать. Надо тренеров учить. У меня есть своя методика. Но ею никто не пробует воспользоваться. Я всегда говорю одно и то же: не надо поднимать большие килограммы на тренировках, не растрачивайте нервную энергии, можете по лучить травмы. Были у нас «специалисты», которые нагружали огромными веса ми, огромными объемами. Один только на сборе выдержал эту методику, все поломались. Надо работать и создавать базу. Я уже несколько лет наблюдаю: на рвались, натолкались, вышли на соревнование пустыми. Базу создайте, а потом эту базу превратите в рывок и толчок!
Сколько баранок получили за последние годы?.. Не сосчитать. Это говорит о том, что главный тренер сборной и личный тренер спортсмена не знают его возможности. И начинается беспредел. Но ведь есть же законы. Чем меньше начнешь, тем дальше продвинешься. В первом подходе спортсмен чувствует, на что готов. Начнешь с предела, откуда он будет чувствовать? Это для него предел, и он не знает, от чего оттолкнуться. Что та кое проходка? Проходка бывает только в штольне в шахте. Такого слова на тренировках не должно быть. Вы хотя бы попробуйте, что я говорю. Попробуйте подготовиться к каким-нибудь соревнованиям на средних весах, с хорошей скоростью на многоразовых подъемах. Попробуйте! Были же моменты, когда спорт смен, не тренируясь, показывал результат выше, чем до этого. Задумайтесь, по чему. Ищите причину.
Будучи главным тренером, сборной СССР, я выгнал Игоря Садыкова за то, что он поднял на тренировке 190 кг вместо запланированных 170. У меня никто ни когда не поднимал веса, которые не были запланированы. Он трижды нарушил план, и я его выгнал. Какие только люди Русаку не звонили... Это же нонсенс: Садыкову надо медаль вручать, а Алексеев его выгнал...
Русак пригласил меня к себе:
- Что творится в сборной?
- Вы меня позвали, чтобы я навел по рядок. Я наведу. У меня свои методы.
Я сделал из Игоря Садыкова величайшего спортсмена: на следующий год он «разорвал» всех, выиграв чемпионат Европы и мира.
Это вам прямой пример. Я заставил его тренироваться так, как я знаю и как хотел. Я знал, кто на что готов. Если парень поднимал штангу три-четыре раза в подходе, я видел, что у него есть выносливость. Если кто-то на тренировке пытался штурмовать мировой рекорд, а остальные смотрели на него, раскрыв рот, я говорил: «Прекращайте!»


- Кто в сборной писал план? -Я.
- Он был для всей сборной общий?

- Общий, кроме Курловича и Захаревича. Не моя задача была учить чему-то этих корифеев. Это были неприкасаемые кадры. Все остальные работали только по моему плану. Сейчас, насколько я знаю, план не пишут. Каждый в своем огороде.


- Как тогда управлять сборной, когда каждый сам по себе?


- Так Ригерт и управляет... Сейчас Давид Адамович тренирует так, как привык тренироваться сам, как его научили тренироваться. То же самое он и преподает. С этой методикой сборная России никуда не пройдет.
Возьмем Ванкувер. Две баранки и еще две могли быть... Можно было получить четыре... Как можно так выступать? Иметь полностью пустую башку - начинать с пределов Начинать с результата, на
2,5 кг больше личного рекорда... Есть же закон: начни меньше, поднимешь больше. Когда спортсмен стартует с предельного веса, он сгорает. Когда стартует с меньшего веса, он спокоен и уверен, что вес поднимет. Он чувствует, на что готов. Я это по себе знаю.


- Кого вы считаете своим тренером?

- У меня никогда не было тренера. Я сам себе и тренер и воспитатель. Мне посчастливилось в институте тренироваться с ребятами, которые не были мастера ми спорта, но обладали прекрасной техникой. Это были виртуозы, взять Игоря Лаврентьева. Я моментально это дело уловил. И стал лидером. От соревнования к соревнованию я рос буквально прыжками кенгуру. Тот же Олег Писаревский, который мастера пытался раз сто выполнить, приходил смотреть, хоть он это и отрицает, как тренируется второразрядник Алексеев. Юмор есть? Он ни когда до этого в нашем зале не был, так как тренировался в «Динамо», а я в «Буревестнике».


- Тренер вам был нужен?


- Нужен был, чтобы останавливать
меня от «перепашки», чтобы видеть, где возможности перелезают через границу. Вовремя остановиться в те годы было бы неплохо.
В команде товарища Плюкфельдера я проработал семь месяцев, из них готовился к Спартакиаде области, Спартаки аде России, Спартакиаде народов СССР, Кубку Союза отдельно. Я встречался с Плюкфельдером только на сборах.

- Правда, что у Плюкфельдера выдерживали самые-самые?


- Да нет. Это все блеф. Нагрузки были не особо интенсивные. Тогда поднимали по три-четыре тонны. Он планировал двенадцать. Двенадцать тонн и четыре, конечно, разница большая. Я сорок поднимал. В 1968 году, когда я попал в сборную, 3-4 тонны за тренировку был предел. На фоне тех мизерных нагрузок, которые выполняли в сборной, только Тальтс, помню, по семь тонн за тренировку поднимал. Потом он неделю отходил от таких нагрузок. Я глядел на них и с ума сходил: как можно так тренироваться?..
Культура тренировок - был ответ. В чем заключалась культура, я не знаю. Я молотил 20 тонн утром и 20 вечером. Помню, Тальтс говорил мне:
- Мы грузчиков видели... Я ему отвечал:
- Яша, ты не русский и не знаешь рус скую пословицу про пруд, рыбу и труд.
В сборной только утром поднимали. Я тренировался по два раза в день. Скрывая свои физические и умственные возможности в борцовском зале, там штанга была. Напашусь тонн 15 и иду в основ ной зал. Батищев пытается 170 кг пожать.
- Смотри, Стае, как это надо делать!
И жму на три раза. Что я в борцовском зале 15 тонн откидал, никто не знал.


- Про Плюкфельдера говорили, что он «запахивал».

- Ничего подобного. Как можно «запахать», если в неделю было три тренировки, с четырех часов до семи. Что можно за это время наподнимать? Методика Плюкфельдера мне не подходила. Многие считали, что он грузил, а для меня это была разминка. Я «пахарь»


- Почему же ехали к Плюкфельдеру со всего Союза?


- Зарплату обещал, мясокомбинат и все прочее. Зарплата у Коли Колесникова, например, была 105 рублей в месяц. Можно было семье из четырех человек на эти деньги в то время прожить? Тем более я тяжеловес, и мне надо было вес набирать. На мясокомбинат я не ездил, обходился своими силами. Квартиру дали, потому что меня Москва в Шахты переселила. Условий не было никаких...
В мае 1967 года я приехал в Шахты, а в декабре ушел из команды.
Ушел и все! Мне не нравилось, как они тренируются и вообще их поведение.
Они вечером тренировались, я утром - один в пустом зале. Никто не шумит. Сколько хочу, столько поднимаю. Я привык на воздухе тренироваться. На их тренировках все окна и двери закрыты - боялись сквозняков. А я так не могу.
Когда результат пошел, мне предложили вернуться в команду. Я отказался.


- Ваши отношения с Плюкфельдером трактуют по-разному. Так все-таки конфликт был?

- Это было уже потом, когда он начал меня доставать: он хотел быть моим тренером, когда я уже «международника» сделал. И я послал его. Вот и весь конфликт.


- Почему Мангу, Редингу и другим сильным спортсменам так и не удалось победить Алексеева?

- Они были физически сильные, но не соперники мне морально. Я всегда говорил, что у них было два соперника: штанга и я. У меня - только штанга, мой друг и соперник. Я знал, на что я готов на каждых соревнованиях и поднимал с уверенностью. И даже с запасом. Они не знали, что поднимут.
Жирным шрифтом в своем журнале напиши: пока не поменяют подход к методике, Россия не вылезет из потенциальной ямы.


- Что такое потенциальная яма?

- Такое понятие есть в физике. С высоты на дно ямы, с абсолютно жесткой и твердой поверхностью бросают абсолют но упругий шарик. По идее он должен на эту же высоту выпрыгнуть. Но ему чуть-чуть не хватает. Это в физике и есть потенциальная яма. Сегодняшние результаты сборной - это результаты сегодняшней методики. Выше результаты не будут. Потому что эта методика не дает ребятам подняться. Этот объем, эта интенсивность, эта скорость не дают. Все! При этой методике «спасти» может только какая-нибудь «химия».


- Что делать?

- У меня есть стихотворение на эту тему.
Душа пылала, погасла.
Состарилась, влезла в халат.
И все еще ей не ясно:
Что делать, и кто виноват.
Если у меня не шло упражнение, я придумывал другую интенсивность и разные способы подъема. И я пробивал упражнение. Отличное средство - волейбол. Это прыжки, это скорость. С весом 160 кг и со свинцовым поясом 13 кг четы ре часа играл в нападении. Сколько
прыжков я совершал за четы ре часа? Я и штангу поднимал с поясом. На руки цеплял 7 кг, на грудь 15 кг. В общей сложности мой вес был 200 кг. Кто-нибудь что-нибудь подобное придумал?
Я жертвовал многим ради того, чтобы поднимать штангу. По восемь часов в день тренировался. Это не каждому дано. И умственно, и физически. Я свою методику молчком, в тишине разрабатывал.


- Существует ли, на ваш взгляд, предел человеческих возможностей?


- К нему спортсмены абсолютно не по добрались. В том,
что нет прогресса, виновата методика подготовки.
Я задал вопрос главному тренеру сборной:
- Давид, я не вижу, чтобы кто-то в сборной работал над скоростью.
Он рулит
«Мерседесом» и молчит.
Через минуту я его спрашиваю:
- Что ты молчишь?
- Я думаю.
Он думает над моим вопросом...
Объясняю просто. Берешь кувалду и бьешь быка по голове.
Убиваешь. Берешь малокалиберную винтовку с диаметром ствола 5,6 мм - тот же самый результат. За счет скорости движения пули.
Мышцу надо суметь научить сокращаться во много раз быстрее, чем выполняются с монотонной скоростью тяги и приседания. Они дают прирост силы, но не дают результата в классике. Штангу в классике надо поднимать намного быстрее, чем в тягах и приседаниях.
В Ванкувере одна наша спортсменка штангу до колен минуту тянула... Кто ее так научил поднимать?
Раньше болгары снимали штангу с помоста с сумасшедшей скоростью. Тогда они мне нравились. Точно так же работал я. Кто у кого учился? Думаю, это они у меня скопировали, т. к. я раньше начал поднимать таким методом. Сейчас, к сожалению, болгары поднимают как все...
Резервы есть. Многие ребята, особенно девчата, очень техничные. Добавить им ума, и из любого можно сделать большого спортсмена. Если я поднимал в 38 лет, то 24-25 лет - это полностью неосвоенный край. Просто надо менять методику!