Дмитрий Соколов-Митрич: Беременный мужик

" Когда я был совсем молодой, у меня было много иллюзий, в том числе и половых. Я искренне верил, что мужской живот – главный герой страшных женских сновидений.
Я точно знал, что у меня его никогда не будет, я ходил в качалку, а когда на это стало не хватать времени, каждое утро терзал свой пресс бессмысленными движениями, зацепившись ногами за выступ дивана. Потом я бросил курить, и живот стал намекать на то, что он все-таки есть. Затем я купил машину, и намеки начали звучать все настойчивей. Наконец, после свадьбы мой живот сказал мне свое окончательное: «Привет!» Я очень переживал по этому поводу, я носил рубашки навыпуск, я время от времени испытывал приступы фитнесомании – и вот теперь, на тридцать шестом году жизни окончательно осознал, что меня подло обманули. Оказывается, для большинства зрелых женщин наличие у их мужа или перспективного любовника умеренного мужского живота – не проблема. Скорее, наоборот: проблема – его отсутствие. По крайней мере, в нашей стране.
Хаотичный опрос женского пола в реальном и виртуальном пространстве убедил меня в следующем: для большинства из них мужчина с древнегреческой мускулатурой – это либо удел малолеток, либо ему уготована роль одноразового любовника. Да, именно так – случайный красивый секс! – характеризуют свои возможные отношения с идеальным мужским телом слишком многие женщины. Что же касается постоянных отношений, то мужчина без живота вселяет во взрослую женщину скорее чувство дисгармонии и беспокойства, нежели гордость за свой выбор и уверенность в завтрашнем дне. Такое ощущение, что наш живот им жизненно необходим. Как цветы во время свидания, завтрак в постель и регулярная зарплата.
Конечно, понять женщин невозможно, но все-таки попытаемся.
Первое, что приходит в голову мне и моим друзьям, – это увидеть в таком животолюбии заурядное женское коварство. Они ведь и правда думают, что у нас все мысли только про потрахаться, а значит, чем заметней у мужика кубики повыше причинного места, тем больше шансов эти стремления реализовать. А мужик с животом – он не убежит к Анджелине Джоли, а если и убежит, то вернется. Таким образом, это гарантия хотя бы минимальной супружеской верности. И даже если тебе попался мужик без живота, его надо обязательно этим животом наградить. Изуродовать. Чтобы никто не позарился. Чтобы сидел дома, перед телевизором, монитором, перед тарелкой – и не вякал. Да и себе самой в этой ситуации можно позволить миллион-другой лишних жировых клеток. Беременные мужики – они ведь больше склонны к всепрощению. Так думают наши женщины. Вернее, мы думаем, что они так думают. А что они думают на самом деле, как уже было сказано, понять невозможно. И, тем не менее, сделаем еще одну попытку.
«Живот – это признак оседлости, предсказуемости, метафизической устойчивости», – подсказывает мне один худенький священник. Мужчина без живота – пылинка, как за него держаться? Женщину инстинктивно тянет к основательному, богатому телу. Этой версии есть множество подтверждений из области сравнительной культурологии. Вот, к примеру, у меня на полке улыбается пузатая статуэтка Пеликена, мне ее на Чукотке подарили. Знаете, кто такой Пеликен? Это такое пузатое божество, олицетворение домашнего благополучия у многих северных народов. После свадьбы мужчина вырезает ее сам из моржовой кости и ставит на видное место: чем древнее род, тем больше у него Пеликенов. А чем больше пузо у Пеликена, тем больше шансов, что благополучие в доме, чуме, яранге таки воцарится. Вообще образ пузатого дядьки очень популярен во многих языческих культурах. Следы этой сакрализации человеческой полноты вообще и мужского живота в частности находим и в языке – достаточно, к примеру, приглядеться к корням слов «раздобреть» и «похудеть». Причем живот как символ со знаком плюс характерен для спокойных, добрых, мирных народов. Древнеримские рэмбо и египетские дистрофики – это симптомы нервных, воинственных культур, а женщины – они ведь никогда не любили войны, и правильно делали.

Еще одно предположение – коллаборационистское – высказывают дамы за тридцать, как правило, незамужние. Они говорят так: на самом деле, брюхатые мужчины – мерзость, но ради обстоятельств непреодолимой силы приходится притворяться, будто это не так. С каждым годом жизни брачная конкуренция обостряется, сначала прибирают к рукам красивых, сильных и умных, потом только красивых и сильных, затем очередь доходит до только красивых или только умных. Наконец, начинают цениться глупые, но хотя бы не злые и не алкоголики. Короче, раз уж довелось жить в эпоху безмужичья, значит, ничего не поделаешь – надо брать, что есть, и укреплять миф, будто мужской животик – это сексуально.
Ничуть не пытаясь оправдаться, я все-таки хочу заметить, что эта версия как-то противоречит сексуальному опыту. Поверить в это может лишь тот, кто никогда не любил, и кому не приходилось бывать одной из граней любовных треугольников, параллелепипедов, пентограмм и прочих геометрических фигур. Я обращаюсь к мужчинам: сколько раз вам приходилось наблюдать, как женщина при прочих равных предпочитает худого – раздобревшему, апполона – вакху, шварценеггера – швыдкому. Да сколько угодно!

И если тяга к брюшку – чистой воды притворство, то откуда тогда взялась поговорка «Мужик без мамона, как дом без балкона»?
Попробуем прислушаться к науке. Что нам шепчет биология? Биология нам шепчет, что для мужского организма отложение жировых клеток в области пупка – естественный процесс. И женский организм это понимает, что бы там себе ни думала запудренная сиюминутными культурными установками голова. Отсутствие у партнера заметной жировой прослойки в определенном возрасте женский инстинкт трактует как тревожный сигнал: особь – больная, на фига мне больная особь? И даже если ей принести честную справку из поликлиники, голос природы не утихнет. Она будет подозревать, что взрослый мужик без живота, даже если он здоров физически, скорее всего, не здоров психически. Потому что в этом возрасте иметь идеальное туловище можно лишь в результате повышенного внимания к собственному телу. А это явный признак нарциссизма. А мужской нарциссизм для женщины – болезнь, пострашнее базедовой. Долгосрочные отношения можно выстраивать только с альтруистически настроенной особью, а что является самым доподлинным признаком того, что мужчина готов жить в ущерб себе? Правильно – живот!
Но, повторюсь: не гигантское брюхо, не свисающий по бокам жировой водопад и не толстая-толстая жопа, про которую вообще отдельный разговор. А именно умеренное брюшко. Сантиметров десять в радиусе, не больше.
И еще. Я абсолютно уверен, что большинству нормальных мужчин, на самом деле, нравятся невысокие умеренноногие женщины с легкими признаками целлюлита. Но убедить в этом женский пол будет гораздо трудней, чем выманить из них признание в сексуальности мужского живота." газета Взгляд